Эль Гуна

Египет стал наряду с курортами Турции полноценным и добротным туристическим фаст-фудом. Лететь недалеко, виза не требуется, тепло почти всегда, солёное мягкое море. Для искушенных путешественников есть и дополнительное удовольствие — ныряние. Однако, в среде скептиков сформировалось мнение, что Египет не для знающих толк туристов, но для любителей дешёвого пакетного отдыха. Платишь, скажем, 500 долларов и имеешь всё. И правда, как массовое направление выездного туризма Египет предлагается именно так. Разумеется, что не всем удаётся за 500 долларов получить всё, а только позитивно настроенным товарищам с хорошо развитым воображением.

Если считать недавнее путешествие, то я был в Египте 3 раза. Первый – в Хургаде, второй – в Шарм-эль-Шейхе, в этот раз — в Эль-Гуне. Хургада хороша своими, песчаными пляжами, Шарм-эль-Шейх их отсутствием в пользу коралловых рифов и более высоким уровнем курорта. Во время предыдущих поездок я убедился в важности выполнения ряда условий для получения удовлетворения от отдыха в Египте. Первое условие – отель должен быть пятизвёздочным и сетевым. Второе – исключить поездки на экскурсии. Третье – не выходить за пределы отеля для исключения контактов с сумасшедшими таксистами, агрессивно активными торговцами ненужными сувенирами, прочим реальным Египтом, всем, что может испортить настроение и спокойное течение отдыха. Покидать территорию туристической резервации можно только в крайних случаях, если Вам сильно наскучило пребывание в отеле. Вылазка должна быть максимально короткой, достаточной для получения контрастного впечатления и осознания того, как замечательно никуда не ходить. В связи с этим показался интересным отдых в Эль-Гуне, которую в туристических справочниках называют «Египетской Венецией». Легенда Эль-Гуны такая, что курорт этот создан итальянцами, которые прорыли от моря множество каналов-лагун, а на берегу построили отели, есть даже некий центр этого места, но он тоже искусственный, чтобы нравится туристам. Реальность нам предстояло узнать самим.

Поездка началась по широкому и свободному Киевскому шоссе, которое дало ожидание комфортного и современного аэропорта, вновь созданного предприимчивым московским мэром. Однако, ожидание это подверглось серьёзному испытанию при приближении. Подъезд оказался крайне затруднённым и пробочным, машины толкались, пытаясь занять достойную позицию в беспорядочной автомобильной толпе. Войти в здание быстро не позволила процедура выявления взрывоопасности багажа и карманов туристов, выстроившихся в длинную очередь перед дверью нового терминала. Зарегистрировавшись, мы познали нежелание пограничников отпускать соотечественников. Паспорта штамповали они с большой неохотой, что послужило причиной часового ожидания пересечения рубежа и даже вызвало задержку ряда рейсов.

Старый добрый Ил-86, любимый самолёт поклонников высоких потолков. Пассажиры на борту сформировали две социальные группы, которые можно назвать «детский сад» и «трактир». Огромное количество детей, стаями носились по проходам самолёта и ногам пассажиров. Взрослые, тем временем, не теряя времени полёта, уничтожали беспошлинное спиртное и своё здоровье. В какой-то момент часть взрослых присоединилась к активному веселью детей, превосходя их в криках, визгах и физической активности. Лишь требования экипажа и подсознательное стремление к выживанию заставило их пристегнуться к креслам на время посадки. Эта вынужденная пассивность погрузила некоторых активистов «трактира» в тревожный алкогольный сон, который не отпускал их, даже не смотря на приглашение покинуть самолёт.

На паспортном контроле в аэропорту Хургады мы провели ещё два часа. Толпы изнурённых туристов, медлительные и обидчивые египетские пограничники. Пограничник, который обслуживал нашу очередь, чувствовал себя огорчённым, если получал для проверки паспорт в обложке. Паспортные обложки резко меняли настрой нашего пограничника, он вставал, долго ругался непонятными хрипящими фразами и уходил, видимо, для восстановления нормального рабочего состояния.

Когда самые сложные этапы пути остались позади, мы нашли на большой площади наш маленький индивидуальный автобус, удалили из него устроившихся там, но потерявших ориентацию, случайных туристов. Загрузили багаж, сели, появился неуместно приветливый гид, но всё, что я мог сказать, было: «Йоптыть». Это было не слово, а выдох, очищение от неурядиц уже пройденного пути.

Главным в Эль-Гуне оказался ветер, сильный, напористый, упрямый. Ветер дул, гнул пальмы, срывал кепки, кидал песок в лицо, короче вёл себя крайне неприлично. Море этот неуловимый и неугомонный хулиган охладил до температуры подачи белого вина. Даже я, купавшийся в июньской Юрмале и вечно холодной Катуни, не смог проплыть больше трёх метров.

Небо над морем было захвачено парусами кайтсёрферов, которых было много, казалось, что они вот-вот запутаются в один огромный клубок. Поверхность моря принадлежала также и виндсерферам. Судя по тому, что прокат оборудования и обучение этим спортивным забавам был организован здесь на широкую ногу, а, также заметив, что пляжные места в дополнение к традиционным зонтам и лежакам были оборудованы устойчивыми плетёными изгородями, я сделал вывод, что сильный ветер гостит здесь часто, а в перспективе десятидневного отдыха – постоянно.

На следующий день, в понедельник, на пляж мы не пошли, а устроились в укрытом от ветра месте около подогреваемого бассейна и согревающего бара. На среду я записался на урок виндсерфинга и поездку в пустыню.

В среду, ветер, словно играя со мной в прятки, исчез и, тем самым, отменил вынужденное разнообразие отдыха. Воздух стал приятно жарким. Море гуманно повысило температуру своего водного тела. Небо освободилось от пёстрых парусов кайтеров.

Я вспомнил давно забытый способ потратить стресс – бег трусцой. Охотно и по собственному побуждению я бегал давно, ещё до армии. Я жил на Ждановской, расположенной по соседству с «силовыми» Люберцами, перенимавшей и утрировавшей тамошние спортивные тренды. Ждановская не прощала местным юношам физической неготовности. «Бей-беги» — уникальный прикладной вид двоеборства по-ждановски. Позже, в армии, изнуряющие марш-броски в средствах химической защиты надолго отучили меня воспринимать бег как приятное и полезное занятие.

Глядя на живописную тропинку, проложенную вдоль берегов лагуны и заботливо отмеченную флажками с надписью «Jogging trail», испытывая чувство зависти к улыбчивым иностранцам, бегающим по этому терренкуру, я решил освежить свои впечатления от джоггинга. Я начал бегать каждое утро, получая эстетическое и спортивное удовольствие, любуясь заливами, пляжами, вдыхая пряный аромат цветочных кустов и йодистый запах моря, наслаждаясь тишиной и безлюдностью, здороваясь с незнакомыми, но близкими в тот момент, запыхавшимися любителями просыпаться в движении. Маршрут, отмеченный приветливыми флажками, длился 3000 м, вседневно этого хватало, но в одно прекрасное утро я перешёл на шаг только после двойной порции. Бег идеально дополнялся плаванием в море, которое здесь можно переплыть, если считать лагуну морем. А что же это?

Отдыхающая публика состояла из переживших экономический кризис немцев, считающихся галантными французов, надменно модных итальянцев, незамечающих друг друга россиян, одновременно доверчивых и осторожных американцев в мятых майках, много, но тихо пьющих чехов и других представителей разнообразных провинций. Народ был по преимуществу семейный и уместно скучный.

В пятницу ушло море, обнажив сотни метров илистого песка, обрадовав детей расширением игрового пространства, но обеспокоив местных крабов. Отлив, почему я заметил его только в пятницу?

В субботу привезли целый автобус дисциплинированных японцев.

В воскресенье вернулся ветер. Срывая цветы, сгибая пальмы, сбрасывая матрасы с лежаков, он быстро завоевал прежний авторитет, застудил море и поднял кайтеров в небо.

В понедельник, последний полноценный день в Африке, пришло благостное ощущение и впечатление хорошего отдыха. Погода вежливо наладилась. Мы лежали на берегу лагуны, по которой шли обшарпанные экскурсионные катера. Громогласный гид призывал туристов посмотреть направо, на наш отель: «Полтора года назад здесь отдыхал ведущий «Поле чудес» Леонид Якубович, один год назад – Президент Египта Хосни Мубарак». Туристы в катере защёлкали камерами в надежде запечатлеть селебрити, а мы весело замахали руками, кто-то, смеясь, показал язык.

Справедливости ради стоит отметить, что отель действительно хорош. Раньше я был убеждён, что египтяне могут работать официантами только в аду. Каюсь, был неправ.

Во вторник мы вернулись в Москву, быстро, без промедлений. В хорошем настроении и бодром состоянии.

В Эль-Гуне нам понравилось.